26 апреля исполнилось 25 лет со дня крупнейшей на Земле техногенной катастрофы — аварии на четвертом энергоблоке Чернобыльской АЭС. Сегодня в каждом районе Москвы действует общественная организация, объединяющая людей, которые ценой собственного здоровья пытались предотвратить последствия того страшного происшествия. В районе Чертаново Северное она насчитывает почти сто человек. Наш корреспондент побеседовал с одним из активистов организации, человеком, лично принимавшим участие в устранении последствий аварии, Александром Андреевичем Шеховцовым.

— В начале 80-х годов я работал заместителем начальника Управления наблюдения за радиоактивностью и загрязнением окружающей среды (Гос комгидромет), — рассказывает А.А. Шеховцов. — Непосредственно вопросами радиации занимался другой отдел, но сразу после аварии, когда стало известно об истинных масштабах произошедшего, был создан единый штаб. Об аварии я узнал уже через несколько часов, но, если честно, не придал большого значения этой информации.

Тогда все были уверены, что столь масштабной трагедии случиться просто не может.

Министерства по чрезвычайным ситуациям тогда еще не существовало, и большая часть мероприятий по изучению экологической обстановки была поручена Госкомгидромету. Мы составляли карты радиоактивной зараженности зоны, примыкающей к АЭС, а также изучали влияние радиации на окружающую среду.

В Чернобыль я прибыл в августе 1986-го (в тот год я приезжал три раза). Штаб по ликвидации последствий аварии располагался в здании горкома партии. И хотя вся работа была организована достаточно хорошо — нас прекрасно кормили, предоставляли транспорт и необходимое оборудование, — спать приходилось в обычном детском саду на маленьких кроватках.

Поражала опустошенность Чернобыля и Припяти. Лето выдалось урожайным — деревья буквально ломились от яблок, слив и груш, грецких орехов. Брошенный скот бродил по улицам и объедался радиоактивными плодами. Проблем с перемещением у нас не было. В городе были брошены сотни автомашин, которые их хозяева не имели возможности вывести из зараженной зоны. Нам было разрешено пользоваться любой из них. Самое страшное впечатление произвел рыжий от радиации лес.

Пугала неизвестность, ведь смертельно опасные радиоактивные частицы мог принести любой порыв ветра или небольшой дождь.

Составленные схемы зараженности показали, что в первые недели после аварии сильно пострадали некоторые области Белоруссии, Брянщины и, разумеется, Украины.

Из открытого реактора ежедневно распространялось излучение, превышающее допустимую норму в тысячи раз.

Лишь в конце ноября АЭС накрыли саркофагом, и всем стало немного спокойнее. Хотя слово «спокойствие» здесь неуместно. Период полураспада некоторых элементов, образовавшихся при взрыве, исчисляется десятилетиями и даже тысячелетиями. Только потом специалисты подсчитали, что радиационная обстановка в Чернобыле нормализуется лишь через 25 тысяч лет.

Меня часто спрашивают, зачем я работал в Чернобыле, мог ли отказаться? Я отвечаю, что большинство людей оказались там по зову сердца.

Вряд ли пожарные, которые погибли в первые часы после взрыва, думали о последствиях для своего здоровья. Эти люди выполняли свой долг, и если бы не они, последствия катастрофы могли быть намного страшнее. Мы стали коллективом единомышленников — инженеры, рабочие, военнослужащие. Все старались друг другу помочь, прийти на выручку. По верь те — это не просто красивые слова, это — настроение, если угодно — дух Чернобыля. Хотя и не скрою, были люди, которые ехали в «грязную» зону за «длинным рублем». Платили там действительно немало. В зонах с самой большой зараженностью люди получали зар плату в пятикратном размере. 25 лет назад мало кто знал, насколько опасны могут быть последствия радиоактивного заражения.

Сегодня много говорят о том, что чернобыльцам приходится подтверждать и доказывать свой статус. Как ни больно, но это правда. Даже спустя четверть века далеко не у всех есть соответствующие «корочки», а главное — гарантированные государством льготы, пособия, лекарства. Дело в том, что в конце 80х и начале 90-х некоторые нечистоплотные чиновники воспользовались своим положением и выписывали удостоверения чернобыльцев себе, своим родственникам и знакомым.

В 1992 году, уже после распада СССР, государство решило навести порядок с документами.

Тогда-то и оказалось, что некоторые структурные подразделения уже перестали существовать, другие переименованы и так далее. Многие данные о полученных ликвидаторами дозах облучения сначала были засекречены, а потом утеряны украинской стороной.

В задачу общественной организации, действующей в Чертанове Северном, помимо прочего, входит и помощь этой категории чернобыльцев. В канун памятной даты наш председатель Галина Асхаловна Гладкова совместно с сотрудниками управы района готовит большую программу для членов организации. Традиционно мы посещаем Митинское кладбище, на котором похоронены первые ликвидаторы. В конце апреля управа организует поминальный обед. Кроме того, мы планируем провести собрание всех наших членов.

В последнее время наша организация заметно активизировалось, количество членов возросло почти вдвое. Поль зуясь случаем, хочу пригласить к нам всех, кто имеет отношение к ликвидации последствий Чернобыльской аварии.

Наша организация расположена по адресу: Чертановская ул., 1, корп. 2 (в помещении Совета ветеранов). Телефон:

311-00-39. Прием проводится каждый вторник с 18.00 до 20.00.

Д. Спасский