ИСТОРИК МОСКВЫ ИВАН ЗАБЕЛИН


В этом году исполняется сто лет со дня смерти Ивана Егоровича Забелина, одного из известнейших историков России. Особое значение Забелина состоит в том, что главной темой его научных исследований стала история Москвы от основания нашего города.
Иван Забелин по складу своего характера был типичным москвичом XIX столетия. В Москве прошла почти вся его сознательная жизнь, хотя родился он в Твери — 17 сентября 1820 г., в семье Егора Степановича Забелина, коллежского регистратора Казенной палаты — налогового ведомства. Коллежский регистратор — чиновник самого низшего 14-го ранга, поэтому детство маленького Ивана было очень бедным. Особенно трудно стало после кончины отца. Вдова Авдотья Федоровна перебралась с восьмилетним сыном в Москву, где зарабатывала на жизнь рукоделием. Денег часто не хватало даже на хлеб. Иван учился сам по оставшимся от отца книгам, потом покупал их на первые скопленные деньги.
В 1832 г. на мальчика обратил внимание московский Приказ общественного призрения (городская социальная служба). Ивана определили на учебу за казенный счет с проживанием в Преображенское сиротское училище, где он сразу стал одним из первых учеников. Училище, формально начальное, все же давало достаточно серьезное для того времени образование. В старших классах преподавали русскую словесность, математику, физику, географию, биологию, российскую и всеобщую историю. Именно история привлекала Ивана больше всего, особое же впечатление произвела прочитанная в училищной библиотеке «История» Карамзина.
После окончания в 1837 г. Забелиным сиротского училища его попечитель, Дмитрий Михайлович Львов, зная о пристрастии своего лучшего выпускника, постарался трудоустроить его канцелярским служителем в Оружейную палату Московского Кремля. Вскоре юный Забелин не только составлял каталоги хранившихся в главной сокровищнице Москвы исторических древностей, но и сам водил по Кремлю экскурсии и, главное, был привлечен к разборке ценнейших архивов центральных московских учреждений XVII века.
Все свободное от чиновной службы время Забелин теперь посвящал архивным изысканиям, для чего пришлось самостоятельно овладеть целым рядом специальных научных дисциплин. Он пишет первые заметки, но ученые мужи вначале не воспринимали всерьез научные изыскания молодого чиновника, не имевшего даже гимназического образования. Впрочем, зарекомендовавшего себя старательным архивистом Забелина охотно стали привлекать для работы по изданию материалов о московских древностях, когда стало приближаться 700-летие первого упоминания Москвы.
Всю эту колоссальную работу Иван Забелин делал совершенно бескорыстно. Он стоял в самом низу чиновной лестницы, его жалование составляло 300 рублей в год, тогда как рядовой учитель получал 700. Забелин подрабатывал частными уроками, жил в казенной квартире в Кремле, с трудом сумел купить себе новое платье, чтобы вернуть предоставленное ему в сиротском доме. Много денег уходило и на покупку книг. Однако постепенно Забелин приобретал известность в научном мире. Его исторические статьи начинают публиковать «Московские губернские ведомости».
В работе, приуроченной к московскому юбилею, Забелин, оспорив мнение Карамзина, обосновал точную дату первого упоминания Москвы — 4 апреля 1147 г., позднее получившую всеобщее признание у историков. В юбилейном 1847 г. Забелин избирается членом Общества истории и древностей Российских при Московском университете. К тридцати годам он был уже автором более 40 научных статей, его публикуют ведущие журналы обеих российских столиц, охотно принимают и в ученых собраниях, и в общественных кругах.
Впрочем, Забелин чувствовал себя недооцененным, считая, оправданно или нет, что другие историки по-прежнему относятся к нему как к «самоучке и недоучке», старательному, но ограниченному собирателю занятных историй из далекой древности. Между тем у Забелина сформировался собственный взгляд на то, как должна развиваться историческая наука. По его мнению, эпоха Карамзина, когда история представляла собой цепь рассказов о деяниях правителей, ушла в прошлое. Настала пора изучать историю не отдельных личностей, а народа в целом.
Забелин признавал важность изучения развития государственных институтов — то, над чем как раз тогда работал профессор Московского университета Сергей Михайлович Соловьев, автор знаменитой многотомной «Истории Российской». Но наряду с этим государственно-юридическим направлением Забелин настаивал на необходимости исследования повседневной жизни народа, того, что составляет народный дух — подлинный двигатель национальной истории.
В кипевших в ту эпоху в обществе спорах западников и славянофилов (а Забелин имел близких знакомых среди и тех и других) историк занимает собственную позицию. Ему невозможно принять точку зрения западников, отвергающих русские национальные традиции. Но Забелину претит и слепое восхваление славянофилами допетровского прошлого. Для Забелина реформы Петра не гибель исконных традиций, а органическое развитие национальных начал, «давшее простор» русскому народу. Особый гнев Забелина вызывал получивший тогда распространение легковесный, «публицистический» подход к истории. Для настоящего историка, писал Забелин, нужны не пустые умозаключения, вытекающие из современной злободневности, а напряженная работа с архивным материалом, проведение археологических раскопок, запись народных песен и обрядов.
В 1859 г. Забелин неожиданно уходит со службы в московской Оружейной палате и поступает в только что организованную Императорскую археологическую комиссию. Причиной такого поступка, по всей видимости, был обозначившийся для историка тупик в научной и служебной карьере. Не имея высшего образования, он не мог и мечтать о профессорской должности. С другой стороны, для него были недоступны и руководящие посты в Оружейной палате. Дворцовое ведомство, к которому относилась палата, отказалось даже рассматривать назначение на «генеральскую должность» чиновника низшего ранга.
В Археологической комиссии Забелину сопутствовал фантастический успех. Он быстро прославился богатейшими, сказочными находками древних скифских захоронений в Причерноморье. Найденное им золото скифов пополняло сокровищницы Эрмитажа, однако все свободное от раскопок время он по-прежнему уделял русскому средневековью. В этот период выходит первая большая книга Забелина — «Домашний быт русских царей», задуманная как часть труда «Домашний быт русского народа». Перед читателями разворачивалась почти исчерпывающая картина повседневной жизни правителей России XVI–XVII веков, когда, по мысли Забелина, цари еще жили в традициях народной жизни, и по описанию их обихода, сохранившемуся в источниках, можно было судить и об образе жизни простых людей. Позднее появилась книга «Домашний быт русских цариц», содержавшая ответы на многие вопросы о месте, которое занимала женщина в средневековом русском обществе.
Третья, сравнительно небольшая книга Забелина — «Кунцево и древний Сетунский Стан» — была не просто краеведческим описанием излюбленной историком подмосковной тогда еще местности. Это было глубокое историческое исследование целого ряда известных подмосковных сел и имений, в работе решался принципиальный вопрос — насколько чувствовали наши предки природную красоту окрестностей их город. Здесь Забелин вновь спорит с Карамзиным и опровергает его утверждения, что якобы только в конце просвещенного XVIII века москвичи стали думать о красотах природы и выезжать за город. На деле же загородные народные гулянья имели давнюю традицию.
В эти же годы Забелин встает на защиту национальных героев России, спасших ее от распада в начале XVII века, — Минина и Пожарского, которых тогда стало модно «низводить с пьедестала». Книга Забелина «Минин и Пожарский. Прямые и кривые в Смутное время» показала подлинный образ этих героев — скромных людей, не блиставших особыми полководческими или административными талантами, но просто и честно, правдой, а не кривдой исполнившие до конца свой долг перед страной.
На археологической службе Забелин получил и солидный денежный оклад, и статский «генеральский» чин, но при первой возможности в 1873 г. он выходит в отставку, чтобы полностью посвятить себя истории московского средневековья. Постепенно его интересы переключаются с дворцового быта на собственно историю Москвы. К тому времени к Ивану Егоровичу пришло полное признание. В 1879 г. он сменил скончавшегося С.М. Соловьева на посту председателя Общества истории и древностей Российских. Через пять лет Забелин был удостоен звания почетного доктора Московского университета. В следующем году он стал членом-корреспондентом Российской Академии наук и почетным доктором Петербургского университета.
Однако главным делом Забелина становится фактическое руководство только что организованным в Москве Историческим музеем (официальным руководителем музея считался великий князь Сергей Александрович). Кирпичное здание на Красной площади стало для достигшего преклонного возраста историка и домом, и единственным местом работы. В Москве его зовут «великим анахоретом» (затворником), а Забелин между тем успел за последние десятилетия долгой своей жизни подготовить, быть может, главный труд — «Историю Москвы».
О необходимости создания труда, дающего научное описание истории города, вели речь видные московские промышленники-меценаты — Николай Александрович Найденов и Сергей Михайлович Третьяков. По их инициативе в Московской городской думе была создана комиссия по подготовке издания такой книги. Дума взяла на себя финансовые вопросы, а главным историографом Москвы, по просьбе Найденова, согласился стать Забелин. Основным направлением исследования он избрал не летопись происходивших в Москве исторических событий, а историю московских улиц и зданий и, главное, — повествование о прошлой жизни москвичей, историю города как «совокупности людского общежития».
После двадцатилетней работы в архивах и библиотеках в 1902 г. наконец вышла в свет первая часть забелинской «Истории города Москвы». Она охватывала события от зарождения городского поселения до XVI века. В первой части говорилось о самом центре Москвы — Кремле и ближайших окрестностях, но перед читателями открылись небывало реалистичные картины жизни обитателей царских дворцов, патриарших палат и боярских усадеб, исторических деятелей и простых людей. Забелин немедленно взялся за написание следующих частей своего труда, однако довести дело до публикации уже не успел, хотя продолжал работать до последнего. Он скончался 31 декабря 1908 г. Решением Московской городской думы Кремлевский проезд у Исторического музея был назван именем Забелина. В 1931 г. проезд переименовали, однако в 1961 г. одну из улиц Москвы вновь назвали именем ее историка — улицей Забелина стал называться Большой Ивановский переулок рядом с Исторической библиотекой.

Д. Никитин, кандидат исторических наук